Неточные совпадения
Чтобы задобрить отца и выторговать лишнее, приказчик захватывал с собой для
девочки пару яблок,
сладкий пирожок, горсть орехов.
Холод сердито щипал лицо. Самгин шел и думал, что, когда Варвара станет его любовницей, для нее наступят не
сладкие дни. Да. Она, вероятно, все уже испытала с Маракуевым или с каким-нибудь актером, и это лишило ее права играть роль невинной, влюбленной
девочки. Но так как она все-таки играет эту роль, то и будет наказана.
— Что вы, что вы, красавчик! Самые лучшие господа одобряют… Из
сладких — кагор, церковное, тенериф, а из французских — лафит… Портвейн тоже можно. Лафит с лимонадом
девочки очень обожают
Немудреные были эти
девочки — il n'y a rien à dire, [что и говорить (франц.).] однако в них был тот запах дикого, нелелеянного растения, который на охотника, пожалуй,
слаще всякого оранжерейного цветка действует.
Мы прошли опять в «Тонус» и заказали вино;
девочке заказали
сладкие пирожки, и она стала их анатомировать пальцем, мурлыча и болтая ногами, а мы с Паркером унеслись за пять лет назад. Некоторое время Паркер говорил мне «ты», затем постепенно проникся зрелищем перемены в лице изящного загорелого моряка, носящего штурманскую форму с привычной небрежностью опытного морского волка, — и перешел на «вы».
Затем они получают
сладкое —
девочка чашку какао, а слон половину торта, на этот раз орехового.
— Прощай, моя Наташа! Прощай, нарядная, веселая птичка, оставайся такою, какова ты есть, — со
сладкой грустью говорила Елена Дмитриевна, прижимая к себе
девочку, — потому что быть иной ты не можешь, это не в твоих силах. Но сохраняя постоянную радость и успех в жизни, думай о тех, кто лишен этой радости, и в богатстве, в довольстве не забывай несчастных и бедных, моя Наташа!
— Ага! Вот они где ее поставили, голубушку! — весело проговорила
девочка, и тотчас же сердито нахмурилась снова. — Не думает ли эта злючка Марья Васильевна, что может безнаказанно распоряжаться мной. Думала наказать меня за обедом, лишив
сладкого, a выходит — накажу всех я, потому что уж, конечно, поем теперь досыта земляники, a им не оставлю ни одной ягодки. Да!
Я не слышала, что говорила maman, потому что все еще находилась в
сладком состоянии мечтательной дремоты. Но вот, как шелест, пронесся говор
девочек, и новость коснулась моего слуха...
Сколько раз говорил я себе:"перемените обстановку Бюлье, представьте себе, что это обыкновенный светский салон, и каждая оригинальная
девочка нашла бы себе место: сухая и сморщенная Nanna была бы нервная и капризная барынька, берущая эксцентричностью туалетов, Esther — еврейка, вышедшая из цветочного промысла, была бы крикливая, задорная чиновница, всегда скромно одетая, Amélie превратилась бы в девицу с английскими вкусами, толстая Berthe считалась бы cune gaillarde du faubourg Saint-Germain", хвастливая и более всех развращенная Henriette была бы одна из тех светских женщин, у которых под
сладкой улыбкой сидят все семь смертных грехов.